вернуться на главную
ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО О ЗАЩИТЕ ОТ НЕДОБРОСОВЕСТНОЙ
КОНКУРЕНЦИИ: ПУТИ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ
Общепризнано, что недобросовестная конкуренция наносит вред не только добропорядочным субъектам экономической деятельности, но и потребителям (гражданам, организациям) и обществу в целом. В настоящее время в Российской Федерации правовая система защиты от недобросовестной конкуренции инкорпорирована в антимонопольное законодательство и в значительной степени основана на административном правоприменении. Сформировавшаяся более чем за десятилетие российская правоприменительная практика показала безусловную важность эффективной защиты от недобросовестной конкуренции для успешной работы на отечественном рынке. Однако представляется, что уже возникла потребность в совершенствовании правового регулирования защиты от недобросовестной конкуренции.
В статье докт. техн. наук Л.Е.Гукасяна, начальника юридического отдела ООО «Союзпатент», канд. юрид. наук А.В.Залесова и руководителя департамента интеллектуальной собственности ООО «Юридическая фирма «ЮСТ», канд. юрид. наук Д.И.Серегина предпринята попытка осветить отдельные, наиболее значимые, на взгляд авторов, проблемы правового регулирования защиты от недобросовестной конкуренции в России.
Вопросы защиты от недобросовестной конкуренции имеют более чем вековую историю. Пресечение недобросовестной конкуренции было признано составной частью охраны объектов промышленной собственности Парижской конвенцией на рубеже XIX – XX столетий. В середине прошлого века Конвенцией, учреждающей ВОИС, право на защиту от недобросовестной конкуренции было признано частью прав, составляющих не только промышленную, но и интеллектуальную собственность в целом. И хотя Россия – участница этих конвенций и Конституцией Российской Федерации установлен примат норм международных договоров над внутренним законодательством, отечественные правовые реалии конца XX в. потребовали регулирования защиты от недобросовестной конкуренции также нормами и национального законодательства, в частности, для того чтобы избежать неточностей в работе правоприменительных органов.
Основной особенностью отечественного антимонопольного законодательства является регулирование конкурентных отношений с помощью двух различных правовых инструментов: норм собственно антитрестовского законодательства, цель которого – создание препятствий для монополизации рынка, антиконкурентных соглашений и ограничения конкуренции органами власти, и норм законодательства о защите от недобросовестной конкуренции, цель которого – препятствовать нечестным формам конкуренции.
В первом случае предметом правового регулирования являются отношения, возникающие в связи с защитой от монополистической деятельности и ограничения конкуренции и непосредственно влияющие на конкуренцию (состязательность) субъектов экономической деятельности, т.е. на их состояние в конкурентной среде, от которого зависит эффективность рыночной экономики.
Во втором случае предметом правового регулирования являются отношения, возникающие в связи с защитой от недобросовестной конкуренции и непосредственно влияющие на эффективность экономической деятельности отдельных участников конкурентных отношений, зависящую, в частности, от того, насколько осознанно потребитель игнорирует товары одного производителя (продавца) и отдает предпочтение товарам других производителей. При этом во втором случае, в отличие от первого, не требуется анализировать состояние рынка и определять доли рынка, приходящиеся на присутствующих там субъектов экономической деятельности. Конечно, монополистическая деятельность оказывает опосредованное влияние на эффективность экономической деятельности отдельных участников конкурентных отношений, а недобросовестная конкуренция – на эффективность рыночной экономики. Однако следует отметить, что во многих развитых стран эти инструменты регулирования конкурентных отношений разъединены и содержатся в отдельных законах.
Отмеченные особенности законодательного регулирования упомянутых отношений предопределяют отличия в субъектном составе, ключевых понятиях, основных конструкциях правовых запретов, механизмах предотвращения, пресечения и доказывания нарушений. Однако положения действующего антимонопольного законодательства не учитывают многие из указанных отличий.
Основополагающим источником правового регулирования защиты от недобросовестной конкуренции является Конституция Российской Федерации, устанавливающая, с одной стороны, свободу (ст. 8), а с другой – запрет экономической деятельности, направленной, в частности, на недобросовестную конкуренцию (ст. 34). В действующем российском законодательстве также есть ряд общих норм, касающихся поведенческих требований при осуществлении экономической деятельности. Так, Гражданский кодекс Российской Федерации содержит, в частности, нормы, устанавливающие свободу определения прав и обязанностей на основе договора (ст. 1), пределы применения обычаев делового оборота (ст. 5), пределы осуществления гражданских прав (ст. 10), запрет несанкционированного использования объектов исключительных прав (ст. 138). Поведенческие требования, нарушение которых при осуществлении экономической деятельности по сути является актом недобросовестной конкуренции, содержатся в ряде специальных законов в области охраны интеллектуальной собственности, а также в некоторых подзаконных актах.
Однако определение самого понятия «недобросовестная конкуренция», непосредственный ее запрет и некоторые ее формы содержат закон РСФСР «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» и федеральный закон «О защите конкуренции на рынке финансовых услуг». Нормы последнего, касающиеся недобросовестной конкуренции, практически не отличаются от аналогичных норм Закона о конкуренции. В связи с этим основное внимание авторы уделят анализу норм материального права Закона о конкуренции, регулирующих защиту от недобросовестной конкуренции. Это прежде всего нормы ст. 4 и 10.
Ст. 4 Закона о конкуренции дает определение понятия «недобросовестная конкуренция», согласно которому «недобросовестная конкуренция – любые направленные на приобретение преимуществ в предпринимательской деятельности действия хозяйствующих субъектов, которые противоречат положениям действующего законодательства, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости и могут причинить или причинили убытки другим хозяйствующим субъектам – конкурентам либо нанести ущерб их деловой репутации».
Это определение содержит общие для всех форм недобросовестной конкуренции группы признаков противоправного деяния:
активное поведение (действие) хозяйствующего субъекта;
способность такого поведения принести ему выгоду, превосходство (направленность на приобретение преимуществ в предпринимательской деятельности);
противоречие поведенческим правилам (положениям действующего законодательства, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости);
способность причинения (причинение) вреда в виде убытков либо ущерба деловой репутации хозяйствующего субъекта – конкурента.
Из приведенного определения понятия «недобросовестная конкуренция» следует, что оно применяется к отношениям между конкурентами. Ст. 4 Закона о конкуренции содержит определение понятий «конкуренция», «товарный рынок», «взаимозаменяемые товары», «товар». Из содержания этих понятий следует, что конкурентами являются хозяйствующие субъекты, осуществляющие предпринимательскую деятельность на одном и том же товарном рынке, т.е. в сфере обращения товаров, не имеющих заменителей, либо группы товаров, которые могут быть сравнимы по параметрам таким образом, что покупатель заменяет или готов заменить их друг другом в процессе потребления, в том числе производственного.
Изменившиеся экономические условия и практика применения этой нормы диктуют необходимость внесения в нее дополнений и уточнений. Перечислим некоторые из них.
Рассматриваемая норма касается лишь лиц, занимающихся предпринимательской деятельностью. Вместе с тем, как уже отмечалось, ст. 34 Конституции Российской Федерации не допускает экономическую деятельность, направленную на недобросовестную конкуренцию. Отсюда следует, что защита от недобросовестной конкуренции должна распространяться также и на лиц, деятельность которых не является предпринимательской, как ее определяет ГК РФ, но тем не менее является экономической, например, граждан, оказывающих возмездные юридические, образовательные, медицинские, транспортные и другие услуги. Уместно заметить, что Типовые положения о защите от недобросовестной конкуренции*, разработанные ВОИС, распространяются на всех субъектов экономической деятельности.
* Model provisions on protection against unfair competition. Geneva: WIPO, 1996. P. 7.
П. 2 ст. 10 bis Парижской конвенции гласит, что «актом недобросовестной конкуренции считается всякий акт конкуренции, противоречащий честным обычаям в промышленных и торговых делах». Почти три десятка лет назад Г. Боденхаузен, возглавлявший длительное время ВОИС, в своих комментариях к отдельным положениям этой статьи указывал, что не имеет значения, было ли намерение причинить вред (когда речь идет о недобросовестной конкуренции в форме распространения дискредитирующих сведений), или «не имеет значения, были ли эти акты совершены добросовестно, хотя факт добросовестности может иметь определенное влияние на санкции…»* (когда речь идет о действиях, способных вызвать смешение).
* Боденхаузен Г. Парижская конвенция по охране промышленной собственности. Комментарии. М.: Прогресс, 1977. С. 165.
Практически во всех публикациях ВОИС, анализирующих современное законодательство и опыт западных стран в области защиты от недобросовестной конкуренции, указывается, что «вина» не имеет значения при оценке действий тех или иных лиц с позиции недобросовестной конкуренции**. Кроме того, особо отмечается, что «современные нормы права в области недобросовестной конкуренции выполняют триединую задачу охраны интересов конкурентов, охраны интересов потребителей и сохранения конкуренции в интересах широкой общественности»***. В качестве примера приводятся швейцарский (1986 г.) и испанский (1991 г.) законы, в которых говорится, что целью норм права о недобросовестной конкуренции является обеспечение добросовестной и здоровой конкуренции на благо всех заинтересованных сторон.
** См., например: Введение в интеллектуальную собственность. Женева: ВОИС, 1988. С. 260 – 261 или Model provisions on protection against unfair competition. Geneva: WIPO, 1996. P. 16, 42.
*** Введение в интеллектуальную собственность. Женева: ВОИС, 1988. С. 261.
Авторы статьи полагают, что в современных российских условиях функция защиты публичных интересов выдвигается на первый план и, в частности, поэтому требует от государства применения предусмотренных законом мер предупреждения и пресечения противоправных деяний независимо от наличия вины в действиях лиц, осуществляющих экономическую деятельность.
Однако упомянутое определение не позволяет однозначно ответить на вопрос, является ли «вина» необходимым признаком недобросовестной конкуренции? Дискуссия по этому вопросу между специалистами в области правовой науки и правоприменительными органами ведется давно. При этом значительная часть специалистов на поставленный вопрос отвечает утвердительно, а правоприменительные органы придерживаются в основном противоположной точки зрения.
Рассматриваемая норма не охватывает противоправные деяния, выражающиеся в бездействии, а также не распространяется на лиц, готовящихся выйти на рынок (потенциальных конкурентов). Практика, однако, показывает, что в результате бездействия не только можно получить конкурентное преимущество, но и причинить вред контрагенту. Примером могут служить умолчание о некоторых важных для покупателя, но непривлекательных характеристиках товара, невыполнение условий договора и т.п. Вместе с тем действия потенциального конкурента, предшествующие его вхождению в рынок, также могут противоречить поведенческим требованиям, предоставлять ему выгоду или причинять вред лицам, уже осуществляющим экономическую деятельность на этом рынке. Например, несанкционированное получение, использование, разглашение конфиденциальной информации этих лиц, использование в рекламе, предшествующей выходу на рынок, значимых особенностей рекламы, распространяемой другим субъектом экономической деятельности и т.п.
Закон о конкуренции не содержит специального, применяемого в целях данного Закона, понятия «убытки». Поэтому их следует понимать, как это предписывает п. 2 ст. 15 ГК РФ*. То есть всегда как следствие нарушенных прав, в данном случае – прав конкурента. Таким образом, в соответствии с рассматриваемым определением, действия хозяйствующего субъекта являются недобросовестной конкуренцией, если они при наличии иных необходимых признаков нарушают права конкурента.
* «Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если его право не было бы нарушено (упущенная выгода)».
Однако, во-первых, недобропорядочные, неразумные и несправедливые действия, относящиеся к действиям, нарушающим преимущественно этические нормы поведения, способны причинить вред конкуренту, не обязательно всегда нарушая его права. Во-вторых, нарушение поведенческих правил может причинить вред конкуренту, нарушая при этом права третьих лиц, в том числе контрагентов. В-третьих, вред конкуренту может быть причинен и вследствие нарушения охраняемых Законом его интересов.
Первое возможно, например, в случаях злоупотребления правом. Второе – когда нарушаются права потребителей или иных контрагентов путем, в частности, введения их в заблуждение, а отрицательные последствия наступают также и для конкурирующих с нарушителем лиц вследствие потери части клиентуры. Третье – при использовании репутации другого субъекта экономической деятельности или положительных свойств его товаров в отношении других товаров, не являющихся взаимозаменяемыми с товарами этого субъекта. Яркий пример тому – часто встречающееся на практике незаконное использование общеизвестного товарного знака. При этом нарушаются права владельца такого знака, который не обязательно конкурирует с нарушителем. Очевидно, что подобные действия также должны квалифицироваться как недобросовестная конкуренция, поскольку они, хотя и не нарушают права конкурента, но, привлекая покупателей, способны, во-первых, принести выгоду лицу, совершившему такие действия, и, во-вторых, нарушить охраняемые Законом интересы конкурента, заключающиеся в получении максимальной выгоды от своей экономической деятельности, и таким образом причинить ему урон.
Последний пример иллюстрирует также случай, когда незаконное действие, совершаемое на одном рынке, негативно влияет на конкуренцию на другом рынке. Любопытно отметить, что Закон о конкуренции в п. 3 ст. 2 содержит специальную норму, согласно которой он может быть применен и в тех случаях, когда действия, совершаемые на рынке финансовых услуг, оказывают влияние на конкуренцию на товарных рынках. Однако анализируемая формулировка определения понятия «недобросовестная конкуренция» необоснованно исключает возможность ее применения в случаях нарушения прав не конкурирующего с нарушителем субъекта экономической деятельности.
Следовательно, наличие признака «причинение убытков», понимаемых в смысле ст. 15 ГК РФ, упоминание конкурента исключительно в контексте ущерба, причиненного ему вследствие нарушения его прав, необоснованно сужает сферу действий правовых запретов в области недобросовестной конкуренции и не соответствует современным требованиям борьбы с ней. Кроме того, этот признак, как будет показано ниже, вступает в конфликт с некоторыми формами недобросовестной конкуренции, перечисленными ст. 10 Закона.
Результатом нарушения субъектом экономической деятельности поведенческих требований в конкурентной борьбе могут быть приобретение выгоды или превосходства над конкурентом, причинение ему вреда или и то, и другое совместно. В первом случае лицо, нарушившее поведенческие требования, усиливает свои позиции в конкурентной борьбе, во втором – ослабляет позиции конкурента, в третьем – имеет место и то, и другое. На практике преобладает третий случай. Однако и в первых двух случаях, несомненно, имеет место недобросовестная конкуренция, что фактически констатирует ст. 10 Закона.
В ст. 1 упомянутых Типовых положений*, определяющей, какое поведение является недобросовестной конкуренцией, последствия нарушения поведенческих требований вообще никак не упоминаются. В то же время в соответствии с рассматриваемым определением понятия «недобросовестная конкуренция» действия хозяйствующего субъекта признаются недобросовестной конкуренцией, если они содержат в совокупности оба упомянутых признака: получение выгоды, превосходства (преимуществ) и причинение вреда (убытков или ущерба деловой репутации). Сопоставление ст. 1 Типовых положений и рассматриваемого определения понятия «недобросовестная конкуренция» указывает на существование двух крайних подходов к тому, что считать недобросовестной конкуренцией.
* Model provisions on protection against unfair competition. Geneva: WIPO, 1996. P. 7.
В соответствии с рекомендацией ВОИС любое поведение при осуществлении экономической деятельности, противоречащее поведенческим требованиям, является недобросовестной конкуренцией. Отечественное законодательство признает недобросовестной конкуренцией не любое указанное поведение, а только способное принести выгоду одному хозяйствующему субъекту и одновременно причинить вред другому.
Авторы статьи полагают, что рекомендация ВОИС неоправданно расширительна, поскольку не исключает случаи, когда поведение субъекта при осуществлении экономической деятельности может противоречить поведенческим требованиям, но не оказывать влияния ни на его позиции в конкурентной борьбе, ни на положение конкурента и поэтому не должно быть предметом законодательства о защите от недобросовестной конкуренции. С другой стороны, как уже указывалось, действующее в отечественном законодательстве определение недобросовестной конкуренции неоправданно сужает сферу деяний, которые должны быть квалифицированы как недобросовестная конкуренция, поскольку в экономическом соревновании недопустимо как незаконное, нечестное усиление позиций субъекта экономической деятельности, так и, равным образом, такое же причинение вреда конкуренту.
Таким образом, определение понятия «недобросовестная конкуренция», приведенное в ст. 4 Закона о конкуренции, требует совершенствования, чтобы более полно учесть требования Конституции, устранить некоторые внутренние противоречия и несоответствия с конкретными формами недобросовестной конкуренции, приведенными в ст. 10 Закона, и наполнить формулировками, адекватными современным подходам и экономическим реалиям, так как данное определение:
не распространяется на всех субъектов экономической деятельности;
не распространяется на лиц, готовящихся осуществлять экономическую деятельность (потенциальных конкурентов);
позволяет толковать недобросовестную конкуренцию исключительно как виновное противоправное деяние;
позволяет не применять его к деяниям, выражающимся в форме бездействия;
содержит среди квалифицирующих признаков причинение (способность причинения) вреда только вследствие нарушения прав исключительно конкурента;
не распространяется на случаи, когда нарушением поведенческих требований к конкурентной борьбе субъект экономической деятельности приобретает выгоду, не причиняя вреда, или причиняет вред, не приобретая выгоду.
Обратимся теперь к ст. 10 Закона о конкуренции, которая, в частности, гласит:
«1. Не допускается недобросовестная конкуренция, в том числе:
распространение ложных, неточных или искаженных сведений, способных причинить убытки другому хозяйствующему субъекту либо нанести ущерб его деловой репутации;
введение потребителей в заблуждение относительно характера, способа и места изготовления, потребительских свойств, качества и количества товара или его изготовителей;
некорректное сравнение хозяйствующим субъектом производимых или реализуемых им товаров с товарами других хозяйствующих субъектов;
продажа, обмен или иное введение в оборот товара с незаконным использованием результатов интеллектуальной деятельности и приравненных к ним средств индивидуализации юридического лица, индивидуализации продукции, выполнения работ, услуг;
получение, использование, разглашение информации, составляющей коммерческую, служебную тайну и охраняемую законом тайну.
2. Не допускается недобросовестная конкуренция, связанная с приобретением и использованием исключительных прав на средства индивидуализации юридического лица, индивидуализации продукции, выполняемых работ или оказываемых услуг».
Рассматриваемая статья охватывает частные случаи дискредитации, обмана потребителей, ненадлежащего сравнения, создания смешения, использования чужих достижений, так называемого коммерческого шпионажа, а также злоупотребления правом. Прежде всего следует отметить, что содержащегося в ней перечня форм недобросовестной конкуренции явно недостаточно для эффективного правоприменения. Недобросовестная конкуренция – столь распространенное явление, что предотвратить или пресечь ее лишь введением в антимонопольный закон двух норм достаточно сложно. Требуется как можно более подробная детализация, учитывающая конкретные проявления недобропорядочного конкурентного поведения. Кроме того, в приведенном перечне отсутствуют такие существенные формы недобросовестной конкуренции, как, например, дезорганизация работы, умаление коммерческой ценности (так называемый «гудвил») другого субъекта экономической деятельности.
Еще одним общим «свойством» перечня является то обстоятельство, что ни одна из содержащихся в нем норм не может быть применена самостоятельно, без обращения к понятию «недобросовестная конкуренция», так как не содержит всех признаков этого противоправного деяния, например, не указывает на субъект деяния. Вместе с тем каждой из норм, устанавливающих формы недобросовестной конкуренции, присущи свои индивидуальные неточности и упущения. Перечислим некоторые из них.
Первая форма недобросовестной конкуренции вступает в конфликт с определением понятия «недобросовестная конкуренция», так как не указывает на то, что хозяйствующий субъект, которому может быть причинен вред, должен быть конкурентом лица, распространившего ненадлежащие сведения.
Вторая форма ограничивается обманом потребителей относительно изготовителя и некоторых характеристик товара, но не охватывает случаи, когда потребитель вводится в заблуждение относительно лица, предлагающего товар.
Третья форма не охватывает случаев некорректного сравнения с другим субъектом экономической деятельности.
Четвертая, в которой речь, по сути, идет о недобросовестной конкуренции, связанной с объектами исключительных прав, ограничивается лишь случаями смешения, вызванного незаконным использованием при продаже товаров товарных знаков, знаков обслуживания и промышленных образцов, а также несанкционированным использованием чужих достижений (тем, что в юридической литературе иногда называется «паразитированием»), выразившемся в незаконном использовании при продаже товаров изобретений, полезных моделей, программ для ЭВМ, баз данных, топологий интегральных микросхем, селекционных достижений, объектов авторского права и объектов смежных прав. Однако смешение может быть вызвано и иными, не менее распространенными способами (например, копированием упаковки, рекламного стиля и т.д.), а «паразитирование» проявляться и в иных формах (например, при «систематическом и методичном присвоении характерных достижений одного конкретного конкурента»*).
* Введение в интеллектуальную собственность. Женева: ВОИС, 1988. С. 285.
П. 2 ст. 10 по сути запрещает недобросовестную конкуренцию в форме злоупотребления правом, однако ограничивается лишь случаями, связанными со средствами индивидуализации – объектами исключительного права. В то же время недобросовестной конкуренцией могут быть и действия, связанные с приобретением исключительных прав на иные объекты, например, на изобретения, полезные модели, когда информация, необходимая для этого, была получена незаконным образом.
Конечно, перечисленные выше проявления недобросовестной конкуренции, не охваченные нормами ст. 10, могут в ряде частных случаев пресекаться на основании «генерального деликта» – определения понятия «недобросовестная конкуренция», а также на основании соответствующих положений Парижской конвенции. Однако по указанным выше причинам действующие в настоящее время нормы ст. 4 и 10 не гарантируют эффективной защиты от недобросовестной конкуренции во всех ее многообразных проявлениях.
Следует также отметить, что Закон о конкуренции не содержит четкого указания на то, что недобросовестная конкуренция может быть пресечена не только в административном, но и в судебном порядке. Это позволяет судам отклонять соответствующие иски, ссылаясь на установленные Законом полномочия антимонопольных органов. Такое положение прежде всего ущемляет права лиц, пострадавших от недобросовестной конкуренции и желающих не только пресечь правонарушение, но и получить возмещение причиненного вреда. К упущениям действующего законодательства следует также отнести отсутствие указания на то, что требование о предотвращении и пресечении недобросовестной конкуренции может быть предъявлено независимо от вины лица, к которому обращены эти требования.
Кроме того, в действующем Законе о конкуренции не обозначены права контрагента, каковым в основном является массовый потребитель, пострадавший от недобросовестной конкуренции. Нарушение основных правил экономического состязания может принимать различные формы – от прямых нападок на конкурента до обмана «судьи», роль которого обычно выполняет потребитель. Однако с усложнением экономической ситуации эта роль становится менее значимой, так как потребитель не способен самостоятельно даже распознать акт недобросовестной конкуренции. Поэтому не только честный конкурент, но в не меньшей степени потребитель нуждаются в защите от недобросовестной конкуренции. Такая защита должна предоставляться независимо от форм нарушений, так как предотвращение и пресечение любой формы недобросовестной конкуренции служит интересам не только честного субъекта экономической деятельности, но и потребителя. В частности, поэтому потребитель должен быть приравнен к конкурирующим субъектам по объему предоставляемых ему прав в области защиты от недобросовестной конкуренции.
Отметим, что действующее российское законодательство о защите прав потребителей далеко не в полной мере предоставляет потребителям юридические возможности отстаивания прав, нарушенных недобросовестной конкуренцией. Например, в тех ее формах, которые хотя и не связаны непосредственно с введением потребителя в заблуждение, но способны исказить его выбор путем смешения, дискредитации либо умаления коммерческой ценности, некорректного сравнения и т.д.
Учитывая изложенное, авторы статьи считают, что российское законодательство о защите от недобросовестной конкуренции нуждается в существенном реформировании. Для этого необходимо не только дополнить перечень форм недобросовестной конкуренции, но и детализировать их, что не менее важно, изменить ключевые понятия, в том числе понятие недобросовестной конкуренции.
Таким образом, объем и содержание необходимых изменений таков, что наиболее целесообразным вариантом решения существующих проблем является исключение из действующего антимонопольного законодательства, прежде всего из Закона о конкуренции и федерального закона «О защите конкуренции на рынке финансовых услуг», норм, относящихся к недобросовестной конкуренции, и принятие специального закона, регулирующего защиту от недобросовестной конкуренции как на товарных рынках, так и рынке финансовых услуг.
Проект такого закона, основанный на результатах работы рабочей группы, созданной Торгово-промышленной палатой Российской Федерации и Министерством Российской Федерации по антимонопольной политике и поддержке предпринимательства для выработки предложений по совершенствованию законодательства о защите от недобросовестной конкуренции, предлагается вниманию читателей*.
* Проект не содержит положений, устанавливающих полномочия органов исполнительной власти в сфере защиты от недобросовестной конкуренции (в настоящее время – антимонопольные органы). Действующие в этой части нормы законодательства также нуждаются в существенных изменениях и дополнениях, направленных на более эффективную работу указанных органов в сфере предотвращения и пресечения недобросовестной конкуренции. Однако это – предмет отдельного исследования.
Авторы будут признательны всем, кто откликнется на статью, прислав свои замечания и предложения по проекту закона в редакцию журнала «Патенты и лицензии».